Людмила ОГАРКОВА: «На наших установках пристреливаются охотники из дробовиков»

Женщин-тренеров в биатлоне можно пересчитать по пальцам одной руки, а тренеров-матерей и того меньше. Корреспонденты официального сайта СБР пообщались с Людмилой Огарковой – тренером и мамой братьев-близнецов Максима и Александра Огарковых, и узнали, что в Кургане, где тренируются ребята, нет ни нормального стрельбища, ни денег на винтовки, но есть энтузиасты, которые вкладывают в спорт свои средства и показывают результаты всему наперекор. 

– Мы с мужем – тренеры по биатлону. Старший сын тоже занимался биатлоном, – рассказывает Людмила Огаркова. – Бегал до взрослого возраста, но без финансирования делать это очень сложно. Сын закончил институт и сказал, что больше бегать не хочет: «Не хочу работать и на эти деньги покупать себе инвентарь, чтобы выступать на соревнованиях».

К сожалению, сейчас очень много талантливых спортсменов уходят из спорта после юниорского возраста из-за отсутствия средств. Не все себя могут показать, чтобы их взяли на централизованную подготовку, и не все могут попроситься. У нас в Кургане вообще сейчас всего три спортсмена взрослого возраста, хотя до этого ребят было достаточно.

В Кургане всего одна спортшкола – сразу по нескольким видам спорта. В ней есть отделение биатлона, а всего у нас работает шесть тренеров на всю область. Раньше у нас была отдельная школа, новсе потихоньку сокращается и сокращается.. Федерации у нас тоже нет, хотя раньше была. Но бухгалтеру надо платить, а работы-то фактически никакой, потому что денег нет. Вот нам дали 800 тысяч рублей на год. Кажется, деньги нормальные. Но те люди, которые знают биатлон изнутри, понимают, что это смешно. Я когда в Ханты-Мансийске эту цифру озвучила, мне директор школы сказал, что я, наверное, что-то путаю – такой цифры быть не может. Я подумала, что, может, правда что-то перепутала. Приехала домой, уточнила, сколько у нас выделено на спорт в Кургане. Мне говорят: 12 миллионов было, три сняли. То есть девять миллионов на все виды спорта в Кургане. Это и на поездки, и на инвентарь. Хотя в итоге инвентарь мы покупаем за свои деньги.

– И поддержки ждать неоткуда?

– Конечно. Поэтому ходишь и продаешься в другие регионы, которые побогаче. Но там тоже свои условия: или уходить из своего региона, или, как мы с Новосибирском, на параллельном зачете. Так мы все равно практически ничего не имеем, получается замкнутый круг. К тому же не хочется продаваться. Получается, что мы продаемся за лыжи, за палки, за ботинки... Если идешь в богатый регион, то они начинают командовать. И это понятно – кто платит, тот и правит бал. Это жизнь.

– Сколько у вас в школе занимается детей, юниоров?

– У нас есть, конечно, юниоры, но их никуда не возят: они за свой счет съездят в ближайшие города – вот и все соревнования. В Свердловск, например, иногда дадут денег съездить. Но получается, что дети себя показать не могут, другие регионы их не могут пригласить. Тут надо же себя показывать, вариться на всероссийских соревнованиях. У нас не покупаются ни ботинки, ни палки. Вот ребенок приходит, ему инвентарь надо выдать. А где его взять? Нужны более-менее богатые родители, поэтому получается, что приходят детишки, не которых мы отобрали, а те, кто сам пришел.

– Кто вам готовит лыжи на чемпионате России?

– Муж готовит, новосибирские ребята тоже помогают. Парафины, мази, конечно, покупаем за свои. Вот в команде Москвы и массажист, и врач, и смазчики. Ау меня сейчас ребята себя неважно чувствуют, а я даже не знаю, что сделать: может, надо им гемоглобин поднять, как-то помочь с медицинской стороны.

В прошлом году Максим был в молодежной команде – прошел по рейтингу. Но у нас в стране нет четкой системы отбора. Я вот не знаю, как в этом году будет отбираться команда на подготовку. Сначала отбирали через соревнования, а в прошлом году – по рейтингу. Как сейчас будет, опять непонятно. А от этого зависит и подготовка: то ли стараться стабильно выступать весь сезон, то ли стремиться выстрелить на определенных стартах. Это большая проблема. По сути мы все работаем, чтобы попасть в команду. Нуждо довести ребенка до каких-то высот: там экипировка, обеспечение, врачи. Там совсем другой уровень.

– А где вы тренируетесь в Кургане?

– У нас стрельбище стоит еще с тех времен, когда я была спортсменкой: 10 установок старше меня – таких уже давно не выпускают, из которых работают только две. Они работают на веревках: их мы, кстати, забираем с собой, когда уходим – на стадионе даже сторожа нет.  И все они исстрелянные. Охотники приезжают, пристреливаются на наших установках из дробовиков. Там уже все отбито, мишени и не закрываются уже... Роллерной трассы у нас тоже нет. С ней та же история: когда я бегала, эта роллерка уже была, и с тех пор ее ни разу не ремонтировали. Кататься там невозможно. В таких условиях дети разве могут расти в спортивном плане? Патронов вообще нет. То ребята вхолостую работают, а то, бывает, родители купят что-то. Но ведь чтобы научить ребенка стрелять, должна быть школа стрельбы! А у нас о школе вообще не идет никакой речи. О винтовках вообще не приходится говорить. Даже у моих ребят (Огарковы – Саша и Максим) винтовки – практически их ровесники, на два года помладше, 1989 года выпуска. Купить что-то новое мы позволить себе просто не можем.

– А как ваши ребята к этому относятся?

– Ну как... Поначалу как-то не задумывались, когда детьми был. Сейчас уже стали нервничать. Стали говорить: «Ну что это такое? Почему у нас ничего нет, давай перейдем куда-нибудь». А на самом деле богатых регионов у нас очень мало. Конечно, все хотят перейти в тот регион, где есть средства.  Наш спорт как большой бизнес, здесь все важно. Каждая деталь. Где ты разместился, как ты поел, сделали ли тебе массаж, какую фарм-программу составили. Не может один тренер быть и врачом, и тренером, и смазчиком... И никто тут не будет знаниями делиться, все же конкуренты, соперники.

– Вы выезжаете на соревнования?

– Да, ездим, конечно. Вот Саша по юношам хорошо выступал, и на чемпионате мира был. Да вообще они оба – талантливые ребята, может нам немножко физики не хватает, может, всего того, о чем я говорила. По юношам Саша чемпион мира в эстафете, и дважды выигрывал бронзу в личных гонках. После этого он уже по юниорам ездил на первенство мира, потом по юниорам на чемпионат мира по летнему биатлону, на Универсиаду. Теперь перешли во взрослую категорию, но тут еще такой момент: по мужикам не все могут сразу быстро бегать. Есть, конечно, люди, которым плавно переход дается. Но у нас вот не получилось. Поначалу Саша выиграл три этапа Кубка России, а потом мы подсели. Максим похуже стреляет, он более темпераментный, активный. Может, проблемы со стрельбой связаны с этим, может, с тем, что он левша,а стреляет справа.

– Может, ему попробовать поменять рабочую руку?

– С нашими деньгами это невозможно. Для этого совсем другой ствол, другая ложа. Это если не получится? Это же сложный процесс. Раньше мы просто не могли себе позволить такую винтовку. Сейчас я, может, и нашла бы денег, но может получиться так, что, пока мы переучиваемся, уже и заканчивать надо. С плохим результатом пару лет бегать – кто такое терпеть будет?

– Вы общаетесь с администрацией города, просите поддержать?

– Мы как-то общались, просили помочь, но ничего конкретного нам не говорили. Мы сказали, что можем уйти в другой регион, так нам ответили – идите, если вас зовут. Губернатор сказал, что следит за нами, вроде как выделили на нас миллион пару лет назад. Мы все ждали, но деньги так и не дошли, а к весне сказали, что мы слабо выступаем, поэтому решили не давать. Сказали, что мы на этапах Кубка мира не выступаем, поэтому мы, значит, слабые... Ребята сейчас числятся как спортсмены-инструкторы, пытались куда-то устроиться на работу, но никуда не берут. Они же постоянно на сборах, соревнованиях. Вот сейчас ребята начинают на меня давить, что надоело так жить.

В этот раз не поехали на соревнования в Красноярск. Решили подготовиться к чемпионату России на высоте, поехали на Семинский перевал поднять гемоглобин. Условий, конечно, никаких, стрельбище там чуть получше, чем у нас в Кургане. Вот не поверите, подстилка на рубеже – как рваное одеяло. Она же должна быть жесткой, а тут ни локоть не зафиксировать, ничего, как тут подготовиться... Вот такая наша действительность.

Наталья Джилкибаева, Екатерина Новикова, СБР